February 11th, 2015 , 02:35 pm

Вспоминают Шипку горы-великаны,

Через перевалы, в сонм грядущих лет

В предыдущем посте , я писала о том, как отмечают годовщину боёв за Шипкинский перевал.
В этом посте рассказ о самой битве и местах сражений.

В конце августа по новому стилю состоялась одна из важнейших битв русско-турецкой войны битва за Шипкинский перевал. Каждый год на вершине Шипка чествуют героев этих сражений.
01.
Предыстория.
У Сулейман Паши было 10 тысяч человек в районе Сливена и Твърдицы, но основные силы - 27 тысяч человек он направляет к Казанлыку, куда подходит 18 августа. Части располагаются в поле между селами Шипка и Шейново. От Шипкинского перевала эта местность отлично проглядывалась и ген. Столетов телеграфирует Радецкому, о том, что именно здесь будет главный бой. Ген. Радецкий понимает, что наступление на Твърдицу обманный маневр, возврашается в Велико-Тырново и тут же отправляется на Шипку.
Именно в это в время, пока шипкинский отряд ждал подкрепления и разыгрывается Шипкинская эпопея - защита Шипкинского перевала в августе 1877 года.

02.

03.

21 (10) августа.
Столетов организует оборону с двух сторон - передней и главной.
04.

В его расположении всего 5500 человек и 27 орудий.
05.

Передняя включает в себя в. Св. Никола (сейчас в. Шипка), Орлово гнездо и подходы к нему.
06.

Орлово гнездо

Главная на километр севернее вершины св. Никола, по направлению к Габрово, т.е. высоты по дороге Казанлык — Габрово.
07.

Там самая дорога.

08.


В ночь на 21 августа генерал Н. Г. Столетов собрал военный совет и выразил надежду, что Шипку удастся отстоять, несмотря на многократное превосходство противника в силах.

Из телеграммы ген. Столетова ген. ф.Ф. Радецкому 20 августа 1877:
"Неприятель занял с. Шипка передовым отрядом...Если не решится на нас напасть ночью, то на рассвете непременно начнется общее наступление...Ещё раз повторяю. Всё разыграется здесь, несоразмерность сил очень велика" .
09.

Атака Сулейман Паши начинается в 7 утра 21 августа. Основные части он бросает на переднюю позицию. Он проводит две атаки, но руcские солдаты и болгарские ополченцы отбивают их.

22 (11) августа.
Этот день проходит спокойно. Сулейман паша понимает, что напролом пройти не получится и решает перегруппировать силы и окружить защитников прохода, атаковав их с трех сторон: с юга, востока и запада. Ген. Столетов разгадывает его планы и занимает круговую оборону.

Сулейман-паша, уверенный в победе, послал вечером 22 августа донесение султану : «Русские не в силах сопротивляться нам, им не вырваться из наших рук. Если этой ночью противник не обратится в бегство, то завтра утром я возобновлю атаку и сомну его».
20.

Жители Габрово помогали поднимать орудия на Шипкинскую позицию под огнем неприятеля, презирая опасность. О подъеме, орудий сообщает в своей телеграмме в Главную квартиру генерал Кренке:
«11 августа отправил из Габрово 80 пар волов. 12 августа собралось около тысячи жителей города, чтобы носить нам воду. Жители Габрово в неописуемом восторге».

23 (12) августа.
Турки атакуют с трёх сторон и проводят 18 атак!
11.


12.

Именно в этот день начинает не хватать боеприпасов. Заканчиваются снаряды и патроны. Несмотря ни на что защитники готовы умереть, но не пустить турков через проход. Солдаты кидают в полузащих наверх турков всё, что попадется: камни, деревья, пустые коробы из-под снарядов. Солдаты уже, считали, что обречены и Шипка сдастся.
13.

Орлово гнездо

14.

Оборона „Орлова гнезда“. Художник Алексей Попов

В это время им на выручку спешила 4-я стрелковая бригада, которую лично вел генерал Радецкий. Видя измученность людей, которые при сорокаградусной жаре едва передвигали ноги, Радецкому пришла в голову мысль посадить стрелков на казачьих лошадей. 205 стрелков, по двое на коне, прискакали с криками "Ура" пришли на помощь и вступили в бой. Позже прибывает и сам Радецкий с основными частями.

"Неудержимое "ура!" разнеслось над политыми кровью и потом камнями позиций. Вершина спасена. И снова, ощетинившись тысячаси штыков, Шипка извергает огонь и смерть на турецкие колонны. Словно и не было усталости, словно эти люди и не дрались трое суток." В.И. Немирович-Данченко. Год. войны
15.


16.


На этом бои не прекращаются и продолжаются до 26 августа. Именно эти шесть дней августа и называют Шипкинской эпопеей. Защитники Шипки одержали большую победу и перегородили путь туркам с юга на север.

В своей телеграмме начальнику штаба армии в селе Горна-Студена генерал Н. Г. Столетов сообщал : «Что касается болгар, то они не испугаются и не дрогнут, даже если бы я решил израсходовать их до последнего человека».

В письме жене от 23 августа 1877 года Н. П. Игнатьев пишет:
«Я тебе уже писал, что авангард стрелков совершил огромный переход в невыносимую жару, добравшись вчера в 1 час ночи до Габрово... Радецкий просил дать им отдохнуть, по крайней мере выспаться, но с Шипки так настоятельно просили о помощи, что в 11 ч. утра на следующий день, в самую жару, бедным пехотинцам пришлось снова двинуться в путь. Это поистине легендарные герои. В 6 часов они достигли перевала, подняли боевой дух защитников и сразу вступили в бой».

25 августа 1877 г.
«Только что у меня был корреспондент английской «Дейли ньюс» Форбс. Он прибыл на Шипку 12 августа и находился там с 5 ч. утра до 7 ч. вечера. К нам заявился на коне, которого загнал до смерти. Он спешил в Бухарест, чтобы первым сообщить о неудаче турок и о том, как мы отбили 19 их яростных атак... Он в восторге от наших солдат, хвалит также и болгар. Сказал, что видел, как около тысячи жителей Габрово, среди которых было немало детей, под градом пуль несли воду нашим воинам и даже стрелкам на передовую. С удивительной самоотверженностью они выносили раненых с поля боя».

В документах 55-го Подольского пехотного полка отмечается и такой факт :
«Солдаты и офицеры всю ночь, без отдыха, шли из Дряново в Габрово, ободряя слабых и пропуская вперед артиллерию. В Габрово наших встретил весь город. Его жители обращались к ним с напутствиями, а женщины подносили воду, бросали в ноги цветы, крестились и благословляли нас» .
17.

Из донесения Сулейман-паши его Величеству Султану, 23 августа 1877г:
"Укрепления русских сегодня мы не смогли занять, но они не будут сопротивляться долго...Если этой ночью не разбегутся, то завтра на рассвете мы возобновим атаки.ю и, я надеюсь, с божьей помощью сможем."

После войны Сулейман-паша был предан суду «за неумелые действия на Шипкинском перевале».

Послесловие.
После кровопролитных августовских боёв началась долгосрочная оборона Шипки, которая закончилась только весной следующего года.
Ф. Ф. Радецкий слал в «Главную квартиру» телеграммы «На Шипке все спокойно». А в действительности защитникам приходилось иметь дело с метелями и снегом, стоять под пулями и тяжелыми снарядами турецких мортир. На артиллерийский огонь противника отвечала русская артиллерия.

По свидетельству современников, «пехотинцы проводили дни и ночи или в засыпанных снегом или утопающих в грязи окопах. А последние рылись там, где летом нельзя было укрыться от дождя».
18.

Холода сопровождались снежными метелями.
Один из участников писал в своем дневнике:
"Сильный мороз и страшная метель: число обмороженных достигает ужасающих размеров. Связь с вершиной св. Николы прервана. Нет никакой возможности разжечь огонь. Шинели солдат покрылись толстой ледяной коркой. Многие не могут согнуть руку. Движения стали очень затрудненными, а упавшие не могут подняться без посторонней помощи. Снег засыпает их за какие-нибудь три-четыре минуты. Шинели так замерзли, что их полы не сгибаются, а ломаются. Люди отказываются принимать пищу, собираются группами и находятся в постоянном движении, чтобы хоть немного согреться. От мороза и метели негде укрыться".
19.

А в некоторых донесениях говорилось буквально следующее: «При таких условиях от наших полков ничего не останется».

К 5 декабря число больных в Иркутском полку достигло 1042 человек, а в Енисейском 1393 .

Запись от 9 декабря 1877 года, сделанная в одном из документов:
"Кругом мгла, холодно, идет снег... На вершине св. Николы по-прежнему гуляет метель. Число больных и обмороженных достигло ужасающих размеров и увеличивается с каждым днем..."

Журнал 95-го Красноярского полка
"9 декабря. мороз и вьюга не прекращаются....На Николае и на позиции Красноярского полка число больных увеличивается в ужасающих размерах. Траншеи и окопы заносит снегом, одежда людей промерзла, отогреться негде".

В другом месте говорится:

«Землянки полков холодные... Вследствие снежных заносов они необитаемы, так что люди проводят дни и ночи под открытом небом».
20.


21.

К 13 декабря число больных в Шипкинском отряде достигло 9 тысяч (не считая Брянского полка). Причем и эту цифру нельзя считать достаточно точной, так как многих из обмороженных русских солдат по пути в госпиталь встречали болгары, которые брали их с собой и перевозили по обледенелым дорогам к себе домой, где оказывали им первую помощь.

Многие болгарские патриоты начали перевозить уголь на позицию, доставлять его в землянки.
И. Немирович-Данченко. «Летом и зимою на Шипке».
"...Так и остались в моей памяти высоты Шипки. Грозные, суровые... Тут каждый камень был свидетелем подвигов русского солдата. Каждая пядь земли облита его дорогою кровью. Тут он страдал, отчаивался и торжествовал."
22.

Журнал 94-го пехотного енисейского полка
"14 декабря. Число людей с обмороженными руками и ногами достигло ужасающих размеров. Связь с Николаем прервана метелью. Нигде нет возможности развети костер. Одежда нижних чинов превратилась в ледяную корку, согнуть руки почти немыслимо, ходить очень трудно".

Руки часовых и солдат, прикасавшиеся к стволам орудий и ружей, прилипали к ним. Несмотря на это, русские солдаты, поддерживаемые местными болгарами, стояли на Шипке до конца. Этому подвигу посвящены картины В. В. Верещагина «Зимние траншеи на Шипке» и особенно впечатляющий триптих «На Шипке все спокойно.»
23.

«Зимние траншеи на Шипке»

В детстве я задавалась вопросом, что же проходят в Болгарии на литературе, если у них нет Пушкина и Лермонтова, Есенина и Маяковского. А вот это и проходят.
Ниже прилагаю поэму Ивана Вазова "Ополченцы на Шипке" из цикла "Эпопея забытых".

24.


Эпопея забытых.
Ополченци на Шпике.

Пусть следов позора мы еще не стёрли.
Пусть еще рыданья стынут в нашем горле.
Пусть мрачнее тучи, полночи черней
Память униженья, горечь прошлых дней.
Пусть еще мы светом и людьми забыты.
Пусть народа имя трауром повито,
Пусть в прошедшем нашем, точно злая тень.
Скорбный день Батака, Беласицы день.
Пусть иные люди осмеять готовы
Боль, что принесли нам старые оковы.
Укорить нас гнусной памятью ярма;
Пусть твердят, что вольность к нам пришла сама"
Пусть. Но в нашем прошлом, не таком уж давнем
Веет чем-то новым, богатырским, славным,
Чем-то необычным, что, вздымая грудь,
В ней сумело пламя гордое раздуть;
Потому что в грозном, роковом молчанье,
Подпирая небо мощными плечами,
Вся в костях холодных, кручами остра.
Высится седая, мшистая гора,
Памятник огромный подвигов бессмертных;
Есть такое место на Балканах светлых,
Быль, что сказкой стала у народа, есть,
В ней бессмертье наше, наша жизнь и честь.
Слово есть, что славу нашу окрылило,
Что собой затмило даже Фермопилы,
Это слово — имя славной высоты —
Обломает зубы злобной клеветы.
Шипка!
Трое суток юные дружины
Держат оборону. Темные долины
Вторят грому битвы в непреклонный час.

Враг идет на приступ! Уж в бессчетный раз
Лезут злые орды по суровым кручам;
На отвесных скалах брызги крови жгучей,
От кровавой бури свет в очах померк.
Сулейман безумный поднял руку вверх
И кричит: «На Шипке мерзостная челядь!»
Лезут вновь на приступ, наводнив ущелье,
С именем аллаха турки, — но гора
Отвечает грозным рокотом: «Ура!»
Пули, камни, бревна вниз несутся градом,
Храбрые дружины, встав со смертью рядом,
Отражают натиск злобного врага:
Дорога отвага — жизнь не дорога!
Нет, никто не хочет быть последним в войске.
Каждый, если надо, встретит смерть геройски.
Слышен треск винтовок. Турки вновь ревут.
Вновь бегут на приступ — страшен наш редут!
Турки злы, как тигры, а бегут, как овцы.
Вновь волна взметнулась: держатся орловцы
И болгары —им ли страшен смерти взор!
Штурм жесток и грозен, но грозней отпор.
Быются трос суток — помощь не приходит,
Взор нигде надежды светлой не находит,
Не летят на помощь братские орлы:
Но стоят герои средь кровавой мглы.
Точно горсть спартанцев против Ксеркса полчищ.
Хлынул враг на приступ, — выжидают молча! ,
И когда последней схватки час настал,
Наш герой Столетов, славный генерал:
«Братья-ополченцы! — крикнул с силой новой. - »
Родине сплетете вы венец лавровый!»
И опять герои всей дружиной гордой
Ждут, когда прихлынут вражеские орды.
Бешеные орды. О высокий час!
Волн порыв улегся, присмирел, погас.

Кончились патроны — воля не изменит!
Сломан штык — ну что же, грудь его заменит!
Если нужно, сгинем в битве роковой,
Пред лицом вселенной на горе крутой,
Смертью богатырской, в битве побеждая...
«Видит нас сегодня вся страна родная:
Ей ли наше бегство с высоты узреть?
Отступать не станем — лучше умереть!»
Больше нет оружья! Бойня, гекатомба*,—
Каждый кол — оружье, каждый камень—бомба.
В каждом сердце яркий пламень запылал,
Камни и деревья рухнули в провал!
Кончились и камни — стало биться нечем, —
Мы с крутого склона в турок трупы мечем!
И ка орды вражьи черным, страшным роем
Падают с обрыва мертвые герои.
И трепешут турки: никогда пред ними
Не сражались рядом мертвые с живыми;
В воздухе витает одичалый крик.
Алую дорогу пролагает штык.
Но герои наши, встав скалою твердой,
Встретили железо мощной грудью гордой
И рванулись в сечу, отметая страх.
Чтобы гибель встретить с песней на устах...
Но опять взметнулись орды полчищ диких,
Захлестнуть пытаясь воинов великих...
Кажется, достигнут храбрости предел...
Вдруг Радецкий славный с войском подоспел!
И теперь, лишь буря грянет на Балканы,
Вспоминают Шинку горы-великаны,
И проносят эхо — гром былых побед —
Через перевалы, в сонм грядущих лет.
И.Вазов
5 ноября 1883 г., Пловдив

Вдали от русской матери-земли
Здесь пали вы за честь отчизны милой,
Вы клятву верности России принесли
И сохранили верность до могилы.

Вас не сдержали грозные валы,
Без страха шли на бой святой и правый.
Спокойно спите, русские орлы,
Потомки чтут и помнят вашу славу...

стихи на одной из мемориальных досок

135 лет назад русско-болгарские войска одержали победу под Шипкой над турецкой армией Весиль-паши. В начале 1878 года была завершена оборона Шипки - один из ключевых и наиболее знаменитых эпизодов в русско-турецкой войне 1877-1878 гг. Оборона Шипки сковала значительные силы турецкой армии и обеспечила русским войскам наиболее короткий путь наступления на Константинополь. Шипка стала святыней болгарских патриотов, т. к. Русско-турецкая война завершилась освобождением значительной части Болгарии от турецкого ига.

После форсирования реки Дунай и захвата плацдармов русская армия могла приступить к реализации следующего этапа наступления – перехода русских войск за Балканские горы и удара в направлении Стамбула. Войска были разделены на три отряда: Передовой, Восточный (Рущукский) и Западный. Передовой – 10,5 тыс. человек, 32 орудия под началом генерал-лейтенанта Иосифа Владимировича Гурко, в него входили и болгарские ополченцы, должен был выдвинуться к Тырново, занять Шипкинский перевал, перебросить часть войск за Балканский хребет, в Южную Болгарию. 45-тысячный Восточный и 35-тысячный Западный отряды должны были обеспечить фланги.

Войска Гурко действовали быстро: 25 июня (7 июля) Передовой отряд занял древнюю болгарскую столицу – Тырново, а 2 (14) июля перешёл Балканский хребет через труднодоступный, но неохраняемый Хаинкиойский перевал (расположен в 30 км восточнее Шипки). Русские вышли в тыл к туркам, которые сторожили Шипку. Войска Гурко разбили турецкие войска у д. Уфланы и г. Казанлыка и 5 (17) июля приблизились с юга к Шипкинскому перевалу. Шипку оборонял 5-тыс. турецкий гарнизон под командованием Хулюсси-паши. В этот же день перевал атаковал с севера отряд генерала Николая Святополка-Мирского, но потерпел неудачу. 6 июля в наступление перешёл отряд Гурко с юга, но также безуспешно. Однако Хулюсси-паша решил, что положение его войск безнадёжно и в ночь с 6-го на 7-е июля отвел войска боковыми дорогами в город Калофер, бросив пушки. Шипка была немедленно занята отрядом Святополка-Мирского. Таким образом, задача передового отряда была выполнена. Путь в Южную Болгарию был открыт, можно было наступать на Константинополь. Однако достаточных сил для наступления в Забалканье не было, основные силы были связаны осадой Плевны, а резервов не было. Сказалась изначальная недостаточная численность русской армии.

Передовой отряд Гурко был выдвинут к Нова Загоре и Стара Загоре. Он был должен занять позиции на этом рубеже и закрыть подступы к Шипкинскому и Хаинкиойскому перевалам. 11 (23) июля русские войска освободили Стара Загору, а 18 (30) июля Нову Загору. Однако вскоре сюда подошёл переброшенный из Албании 20-тыс. корпус Сулеймана-паши, который был назначен командующим Балканской армией. Турецкие войска немедленно атаковали, и 19 (31) июля у Стара Загоры произошло ожесточённое сражение. Русские солдаты и болгарские ополченцы под командованием Николая Столетова нанесли врагу большой урон. Но силы были неравные, и передовой отряд был вынужден отступить к перевалам, где вошёл в состав войск генерал-лейтенанта Фёдора Радецкого (командир 8-го корпуса).

Фёдор Фёдорович Радецкий.

Оборона Шипки

Шипка в этот момент входила в район южного фронта русской армии, который был вверен охране войск генерала Радецкого (8-й, часть 2-го корпусов, болгарские дружины, всего около 40 тыс. человек). Они были растянуты на 130 верст, а резерв располагался у Тырнова. Кроме защиты перевалов, войска Радецкого имели задачу обеспечивать левый фланг против Плевны со стороны Ловчи и правый фланг Рущукского отряда со стороны Осман-Базара и Сливно. Силы были разбросаны отдельными отрядами, на Шипке первоначально было всего около 4 тыс. солдат Южного отряда под началом генерал-майора Столетова (половину оставляли болгары) против 60-ти таборов (около 40 тысяч) турок Сулеймана-паши. Шипкинский перевал шёл по узкому отрогу главного Балканского хребта, постепенно повышаясь до горы св. Николая (ключ Шипкинской позиции), откуда дорога круто спускалась в долину Тунджи. Параллельно этому отрогу, отделённые от него глубокими и частью лесистыми ущельями, с востока и запада тянулись горные кряжи, которые господствовали над перевалом, но соединялись с ним лишь в 2-3 местах более или менее проходимыми тропами. Позиция, занятая русскими войсками, была малодоступной, растянувшись на несколько верст в глубину, по крайне узкому (25-30 саженей) гребню, но могла быть подвергнута перекрёстному огню с соседних господствующих высот. Однако из-за стратегической важности, перевал нужно было удержать. Укрепления Шипкинской позиции включали в себя окопы в 2 яруса и 5 позиций батарей, на наиболее важных направлениях были сооружены завалы и волчьи ямы, поставлены мины. Процесс оборудования позиций был далёк от завершения.

Шипкинский перевал.

Турецкое командование, учитывая важное стратегическое значение перевала, поставило задачу перед войсками Сулеймана-паши захватить Шипку. Затем Сулейман-паша должен был развить наступление в северном направлении, соединиться с главными силами турецкой армии, которые наступали на Рущук, Шумлу и Силистрию, разбить русские войска и отбросить их за Дунай. 7 августа войска Сулеймана-паши подошли к деревне Шипка. В это время Радецкий, опасаясь, что турецкие войска пройдут в Северную Болгарию через один из восточных проходов и ударят по Тырнову, получив тревожные сообщения об усилении турецких войск против наших отрядов около городов Елены и Златарицы (позднее выяснилось, что опасность была преувеличена), 8 августа направил туда общий резерв. 8 августа Сулемйман-паша сосредоточил против русских войск на Шипке 28 тыс. солдат и 36 орудий. У Столетова в это время было только около 4 тыс. человек: Орловский пехотный полк и 5 болгарских дружин при 27 пушках.

Утром 9 августа турки открыли артиллерийский огонь, заняв гору Малый Бедек, к востоку от Шипки. Затем последовали атаки турецкой пехоты с юга и востока, яростный бой шёл весь день, но русские смогли отразить вражеский натиск. 10 августа атак не было, шла оружейно-артиллерийская перестрелка. Турки не взяв русские позиции с ходу, готовились к новой решительной атаке, а русские укреплялись. Радецкий, получив известие о вражеском наступлении, двинул к Шипке резерв – 4-ю стрелковую бригаду, он её возглавил. Кроме того, к Шипке была направлена ещё одна бригада, стоявшая у Сельви (она прибыла 12-го). На рассвете 11 августа наступил критический момент, турки снова пошли в атаку. К этому времени наши войска уже понесли большой урон, а к полудню стали подходить к концу боеприпасы. Атаки турок следовали одна за другой, к 10 часам русские позиции были охвачены с трёх сторон, в 2 часа черкесы зашли даже в тыл, но были отброшены. В 17 часов турецкие войска, атаковавшие с западной стороны, захватили так называемую Боковую горку, и появилась угроза прорыва центральной части позиции. Положение уже было почти безнадёжным, когда в 7 часов появился 16-й стрелковый батальон, который Радецкий посадил на казачьи лошади, по 2-3 человек на лошадь. Появление свежих сил и Радецкого воодушевило защитников, и они смогли отбросить турок. Боковая горка была отбита. Затем подошли остальные части 4-й стрелковой бригады и натиск противника был отбит по всем направлениям. Русские войска смогли удержать Шипку. Но и турецкие войска по-прежнему обладали превосходством и их боевые позиции располагались лишь в нескольких сотнях шагов от русских.

Защита «Орлиного гнезда» орловцами и брянцами 12 августа 1877 года (Попов А.Н., 1893).

В ночь на 12 августа на перевал подошли подкрепления во главе с генерал-майором Михаилом Драгомировым (2-я бригада 14-й пехотной дивизии). Были подвезены боеприпасы, провиант и вода. Под началом Радецкого оказалось до 14,2 тыс. человек при 39 орудиях и он решился в следующий же день перейти в контрнаступление. Он планировал сбить турецкие силы с двух высот западного кряжа - так называемого Лесного кургана и Лысой горы, откуда противник имел наиболее удобные подступы к русской позиции и даже угрожал её тылу. Однако на рассвете турецкие войска снова пошли в наступление, ударив по центру русских позиций, а в обед и по горе св. Николая. Турецкие атаки были отражены по всем направлениям, но и русское контрнаступление на Лесной курган не имело успеха. 13 (25) августа русские возобновили атаки на Лесной курган и Лысою гору, Радецкий к этому времени получил ещё подкрепление – Волынский полк с батареей. Сулейман-паша к этому времени значительно усилил свой левый фланг, поэтому упорный бой за эти позиции шёл весь день. Русские войска смогли сбить противника с Лесного кургана, но овладеть Лысой горой не смогли. Русские войска отошли к Лесному кургану и здесь в течении ночи и утра 14-го отбивали вражеские атаки. Все турецкие атаки были отражены, но отряд Столетова понёс настолько значительные потери, что, не получив подкрепления, был вынужден оставить Лесной курган, отступив на Боковую горку.

Авангард 4-й стрелковой бригады генерал-майора А.И. Цвецинского спешит на Шипку.

За шесть дней боёв на Шипке русские потеряли до 3350 человек (в том числе 500 болгар), т. е. фактически весь первоначальный гарнизон, включая генералов Драгомирова (был тяжело ранен в ногу), Дерожинского (убит), 108 офицеров. Турецкие потери были выше – около 8 тыс. человек (под другим данным – 12 тыс.). В результате русские войска смогли одержать стратегическую победу – прорыв турецких войск через перевал и их решительное наступление против одного из флангов растянутого расположения русской армии не только вынудило бы остальные к отступлению, но могло повести и к отрезанию их от Дуная. Особенно опасным было положение отряда Радецкого, наиболее удалённого от Дуная. Был поднят даже вопрос об отходе сил Радецкого и очищении Шипкинского перевала, но затем было решено укрепить гарнизон перевала. В тактическом отношении, положение наших войск на перевале по-прежнему было тяжёлым, они были охвачены противником с трёх сторон, а осень и зимой ещё более ухудшилось.

Национальный парк-музей на Шипкинском перевале. «Стальная» батарея.

«Шипкинское сидение»

С 15 (27) августа Шипкинский перевал защищала 14-я пехотная дивизия и 4-я стрелковая бригада, под началом генерал-майора Михаила Петрушевского. Орловский и Брянский полки, как понёсшие наибольшие потери, были отведены в резерв, а болгарских ополченцев перевели к д. Зелено Древо, чтобы занять путь через Имитлийский перевал, обходящий Шипку с запада. Защитники Шипкинского перевала, обречённые на пассивную оборону, с этого моменты были более всего озабочены об укреплении своих позиций и их обустройстве. Сооружали закрытые ходы сообщения с тылом.

Турки также вели фортификационные работы, усиливая свои боевые порядки, и проводили постоянный оружейно-пушечный обстрел русских позиций. Время от времени они совершали бесплодные атаки на деревню Зелено-Древо и гору св. Николая. 5 (17) сентября, в 3 часа ночи, турецкие войска предприняли сильную атаку с южной и западной сторон. Первоначально им сопутствовал успех, они смогли захватить т. н. Орлиное гнездо - скалистый и обрывистый мыс, выдающийся перед горой св. Николая. Однако затем русские контратаковали и после отчаянной рукопашной схватки, отбросили противника. Вражеский удар с запада, со стороны Лесного кургана, также был отражён. После этого серьёзных атак не было. Боевые действия ограничивались перестрелками. 9 ноября Вессель-паша атаковал гору св. Николая, но очень неудачно, т. к. удар был отбит с большими потерями для турецких войск.

Снежные траншеи (Русские позиции на Шипкинском перевале). В.В. Верещагин.

Вскоре русским солдатам пришлось выдержать серьёзный экзамен, который провела природа. Положение войск на Шипке сделалось крайне тяжелым с наступлением зимы, морозы и метели на вершинах гор были особенно чувствительны. С середины ноября начались лютые морозы и частые снежные бураны, число заболевших и отморозившихся в некоторые дни доходило до 400 человек, часовых просто сносило ветром. Так, три полка прибывшей 24-й дивизии буквально были выкошены болезнями и обморожениями. За период с 5 сентября по 24 декабря 1877 года в шипкинском отряде боевые потери составили около 700 человек убитых и раненых, а больными - до 9,5 тысяч.

Последним актом битвы за Шипку атака позиций турецких войск на дороге от горы св. Николая к д. Шипка (сражение при Шейново). После падения Плевны в 28 ноября (10 декабря), численность войск Радецкого была доведена до 45 тыс. человек. Однако даже в этих условиях атака сильно укреплённых позиций Вессель-паши (он имел около 30 тыс. человек), была рискованной.

Было решено атаковать обширный турецкий лагерь в долине против Шипкинского перевала двумя колоннами, которые должны были совершить обходной манёвр: 19-тыс. восточной колонной под началом Святополка-Мирского, через Тревненский перевал и 16-тыс. западной колонной под командованием Михаила Скобелева, через Имитлийский перевал. Под началом Радецкого оставалось около 10-11 тыс. человек, они оставались на шипкинских позициях. Колонны Скобелева и Святополка-Мирского выступили 24 декабря, обе колонны встретили большие трудности, преодолевая снежные завалы, пришлось оставить почти всю артиллерию. 26 декабря колонна Святополка-Мирского спустилась на южную сторону гор, главные силы заняли позиции около деревни Гюсово. Колонна Скобелева, кроме природных препятствий, столкнулась с турецкими отрядами, занимавшими господствующие над южным спуском высоты, которые пришлось занимать с боем. Авангард Скобелева только к вечеру 26 декабря смог выйти к деревне Имитлия, а главные силы были ещё на перевале.

Утром 27 декабря Святополк-Мирский начал атаку на восточный фронт турецкого лагеря. Лагерь имел около 7 верст в окружности и состоял из 14 редутов, которые имели окопы впереди и между ними. К 1 часу дня русские войска захватили на этом направлении первую линию турецких укреплений. Часть сил Святополка-Мирского заняла Казанлык, блокировав путь отступления турецких войск к Адрианополю. Войска западной колонны 27-го продолжали сбивать турок с господствующих высот и из-за незначительности сил, которые перешли горы, Скобелев не решился начать наступление. Утром 28-го турки перешли в контрнаступление против восточной колонны, но были отброшены, русские захватили Шипку и несколько укреплений. Дальнейшая атака колонны Святополка-Мирского была невозможна, т. к. со стороны Скобелева атака ещё не начиналась, и войска понесли большие потери, израсходовали большую часть боеприпасов.

Радецкий, получив донесение Святополка-Мирского, решил ударить во фронт турецких позиций и оттянуть часть турецких сил на себя. В 12 часов дня 7 батальонов спустились с горы св. Николая, но дальнейшее продвижение, по узкой и обледенелой дороге, под сильным вражеским ружейно-артиллерийским огнём, привела к таким высоким потерям, что русские войска, дойдя по первой линии вражеским окопов, были вынуждены отступить. Однако эта атака отвлекла на себя значительные силы турецкой армии и артиллерии, которые не смогли использовать для контрудара против войск Святополка-Мирского и Скобелева.

Сражение у Шипки-Шейново 28 декабря 1877 года (Кившенко А. Д., 1894).

Радецкий не знал, что в 11 часов Скобелев начал свою атаку, направив главный удар по юго-западной части вражеских позиций. Вскоре его силы ворвались в середину укреплённого лагеря. Одновременно возобновила наступление колонна Святополка-Мирского. Около 3 часов Вессель-паша, убедившись в невозможности дальнейшего сопротивления и отступления, решил капитулировать. Войска, которые удерживали позиции в горах, также получили приказ сдаться. Только часть турецкой конницы смогла сбежать.

В результате сражения при Шейново русские войска потеряли около 5,7 тыс. человек. Армия Вессель-паши перестала существовать, только пленных было около 23 тыс. человек, захватили также 93 орудия. Эта победа имела важные последствия – фактически кратчайший путь на Адрианополь и Константинополь был открыт. Так закончилась битва за Шипку.

Оборона Шипки до сих пор является одним из символов стойкости и мужества русских воинов. Для Болгарии имя Шипки – святыня, т. к. эта была одна из главных битв, которая принесла свободу болгарскому народу после почти пятивекового османского ига.

«Большой» русский памятник на Шипке.

После форсирования Дуная русские войска приступили к развитию наступления за Балканы в направлении к Константинополю. Необходимо было незамедлительно овладеть проходами через Балканский хребет. На плацдарме было образовано три отряда: Передовой, Восточный и Западный. Передовой отряд под командованием генерала Гурко 5 июля подошел с юга к перевалу Шипка, который был занят 5-тысячным турецким отрядом Хулюсси-паши. В то же время с северной стороны Шипку атаковал отряд генерала Святополка-Мирского, но потерпел неудачу. На следующий день Гурко снова предпринял атаку, но и она была отбита. Однако, Хулюсси-паша посчитал свое положение опасным и отошел в ночь на 7 июля в Калофер.

Шипку немедленно заняли войска Святополка-Мирского, она вошла в район южного фронта русской армии, вверенного охране войск генерала Радецкого. Занятая позиция была тактически неудобна. Русские войска растянулись на несколько верст в глубину по узкому (25 — 30 верст) гребню. Армия подвергалась перекрестному огню на всем протяжении с соседних господствующих высот, при этом не было ни естественных прикрытий, ни удобных позиций для перехода в наступление. Необходимость во что бы то ни стало удерживать этот проход, однако, оставалась.

Оборона Шипки

До войны 1877 — 1878 гг. русские войска не раз проходили через Шипку

Радецкий получил тревожные известия об усилении турецких войск против русской армии в районе городов Елены и Златарицы. Он опасался перехода Сулеймана-паши в северную Болгарию и наступления на Тырнов. Радецкий отправил резерв 8 августа к Еленам и Златарице, таким образом удалившись от Шипки на 3 — 4 больших перехода. Сулейман же после отхода Гурко решил овладеть Шипкой и сконцентрировал против нее 28 тысяч солдат и 36 орудий. На перевале к тому моменту находился только Орловский пехотный полк и болгарские дружины, что равнялось 4 тысячам человек. Вскоре подоспел Брянский полк и численность возросла до 6 тысяч человек при 27 орудиях. 9 августа турки открыли огонь с горы Малый Бедек. Бой длился весь день, русские войска успешно отбивали все атаки. На следующий день турки не возобновляли атак, все дело ограничивалось артиллерийской перестрелкой. Тем временем Радецкий получил известия о ситуации на Шипке и двинул туда общий резерв. Однако, даже на пределе своих возможностей они достигли бы места только 11 числа. Также на помощь вышла пехотная бригада с батареей из Сельви, но они могли прибыть только через день. 11 августа стало самым критическим днем для защитников Шипки.

С рассветом начался бой, русские войска были охвачены противниками с трех сторон. Атаки турок отбивались и возобновлялись с усиленным упорством. Неприятели попытались зайти в тыл русских войск, но были отброшены. К вечеру турки угрожали прорвать центральную часть позиции и овладели Боковой горкой. Положение защитников было почти безнадежным, но тут подоспела часть резерва, которую тут же выдвинули к Боковой горке. Они сумели отбить позицию, а затем подоспели и остальные батальоны, которые остановили напор турок на других направлениях. Русские войска удержались на Шипке, но турки находились от них лишь в нескольких сотнях шагов.

Авангард генерал-майора А. И. Цвецинского спешит на Шипку

Фраза «на Шипке все спокойно» стала крылатой

Ночью 12 августа подоспела 2-я бригада 14-й пехотной дивизии. Теперь Радецкий располагал 20,5 батальонами и 38 орудиями. Он решил при усилении позиций пойти в наступление и сбросить турок с Лесного кургана и Лысой горы. Лесной курган поначалу удалось отбить, но уже через несколько дней ожесточенных боев русские войска были вынуждены отступить. За шесть дней боев на Шипке русские потеряли 3350 человек, в том числе 108 офицеров, потери турков были в два раза больше. Обе стороны остались на своих позициях, но положение русской армии, окруженной с трех сторон неприятелем, ухудшилось с наступлением осенних холодов.

15 августа Шипку заняли 14-я пехотная дивизия и 4-я стрелковая бригада под началом генерала Петрушевского. Наиболее пострадавшие Орловский и Брянские полки отвели в резерв, а болгарские дружины перевели к деревне Зелено Древо. С этого периода началось «шипкинское сидение», которое стало одним из самых тяжелых эпизодов русско-турецкой войны. Защитники Шипки заняли оборонительную позицию, их целью было укрепиться и обустроить сообщение с тылом. Турки непрерывно осыпали их снарядами и пулями.

Болгарские женщины ищут раненных русских солдат

Ночью 5 сентября неприятель предпринял новую атаку и овладел Орлиным гнездом — скалистым мысом перед горой св. Николая. Выбить их оттуда удалось только после отчаянной и ожесточенной рукопашной схватки. Новых атак турки затем не предпринимали, а ограничивались обстрелом. С приходом зимы положение российских войск стало еще хуже: наступившие морозы на вершинах горы были особенно чувствительны. Почти 10 тысяч солдат буквально растаяли из-за болезней, в то время как убито и ранено было только 700. Окончанием «шипкинского сидения» стал последний ожесточенный бой с турками на дороге от горы св. Николая к Шипке (битва при Шейново). После падения Плевны численность войск Радецкого возросла до 45 тысяч человек, но даже с учетом увеличения числа сил атака армии Вессель-паши была рискованной.

Атаковать было решено 24 декабря двумя колоннами, которые должны были совершить обходной маневр: 19-тысячная армия Святополка-Мирского пошла через Тревненский перевал, а 16 тысяч Михаила Скобелева — через Имитлийский. У Радецкого оставалось 11 тысяч человек на шипкинских позициях. 26 декабря, преодолевая тяжелые погодные условия, пробираясь сквозь снег и отбивая атаки турок, колонны достигли своих намеченных позиций.

На Шипке сохраняется русское кладбище

Утром 27 декабря Святополк-Мирский начал атаку на восточный фронт турецкого лагеря. К обеду русские войска смогли захватить первую линию вражеских укреплений. Путь отступления к Адрианополю для османов оказался отрезанным. Войска западной колонны продолжали сбивать турок с высот, но поскольку не все силы успели перейти горы, Скобелев не решился идти в атаку. На следующий день противник перешел в контрнаступление против Святополка-Мирского, но был отброшен. Русские войска захватили Шипку и несколько укреплений. Дальше атаковать восточная колонна не решилась, поскольку войска Скобелева еще не начали наступление.

Современный вид Шипки

Святополк-Мирский отправил Радецкому донесение о положении дел и тот решил ударить во фронт турецких позиций о оттянуть часть их сил на себя. «…В 11 часов утра генерал Радецкий, решив, что «пора кончать», призвал к себе командующего Подольским полком генерала Духонина и дал ему прочесть телеграмму, полученную ночью от князя Святополк-Мирского; в этой депеше, сколько помнится, говорилось, что войска левой колонны дрались весь день 27 декабря отчаянно… и понесли очень большой урон выбывшими из строя, и затем отряд этот со слабыми силами, в крайне рискованном положении, все еще удерживается на самом близком расстоянии от неприятеля и взывает о содействии ему помощи Когда эта депеша была прочтена, генерал Радецкий объявил, что он не ожидал, что придется нам атаковать с фронта, но так как настала минута выручить товарищей, погибающих внизу, то надо помочь им, хотя бы ценою атаки Шипки в лоб…».

Войска двинулись с горы св. Николая по узкой обледенелой дороге под неустанным огнем со стороны противника. Дойдя до первой линии вражеских окопов, они вынуждены были отступить, но цели достигли — значительные силы турецкой армии и артиллерии были отвлечены и не могли использоваться для контрудара против Святополка-Мирского. В 11 утра атаку начал и Скобелев, о чем не знал Радецкий. Вскоре его войска ворвались в середину укрепленного лагеря, одновременно с этим армия Святополка-Мирского возобновила наступление. Около 3 часов турки осознали, что дальнейшее сопротивление невозможно и решили капитулировать. Те турецкие отряды, что удерживали позиции в горах, тоже получили приказ сдаться. В результате этого сражения русская армия потеряла 5,7 тысяч человек, а армия Вессель-паши перестала существовать: только 23 тысячи человек были взяты в плен. В итоге сражение за Шипку стало одним из ключевых эпизодов войны и позволило открыть путь на Адрианополь и Константинополь.

21 августа (8 августа по ст.с.) 1877 г. в ходе русско-турецкой войны началась оборона Шипкинского перевала русскими войсками и болгарскими ополченцами. Через этот перевал в то время проходила самая короткая дорога между северной частью Болгарии и Турцией.

Перевал был захвачен русскими войсками в ночь с 6 на 7 июля, но турецкое командование, понимая всю его стратегическую важность, решило, во что бы то ни стало, вернуть контроль над Шипкинским перевалом. Туда двинулась армия Сулеймана-паши в составе 48 батальонов пехоты, 5 эскадронов кавалерии, несколько тысяч башибузуков и 8 батарей - всего 27 тысяч человек при 48 орудиях. В ночь с 8 на 9 августа турки подошли к перевалу, который к тому времени защищали 6 тысяч русских солдат и болгарских дружинников при 27 орудиях. В Габрово находился резерв Шипкинского отряда общей численностью около 3 тысяч человек при двух конных орудиях.

9 августа турки предприняли первый штурм русских позиций. Русские батареи буквально засыпали турок шрапнелью и заставили откатиться назад, оставив на склонах много трупов. Тем не менее, турки бросали в бой все новые силы. 10-14 августа турецкие атаки чередовались с контратаками русских. В итоге туркам так и не удалось сбить русских с Шипкинского перевала, хотя сражение приняло чрезвычайно ожесточенный характер. Достаточно сказать, что за 6 дней боев русские потеряли на Шипке двух генералов, 108 офицеров, 3338 нижних чинов. Турецкие потери были в 2-4 раза выше: по турецким данным - 233 офицера и 6527 нижних чинов, по русским данным - свыше 12 тысяч человек.

Дальнейшая борьба за перевал свелась к артиллерийским перестрелкам, за которыми следовали атаки турецкой пехоты. Ни русские, ни турецкие орудия не могли разрушить каменно-земляные укрепления противника и подавить его артиллерию. Турецкие атаки русские успешно отражали шрапнелью, в отдельных случаях в дело шла картечь. В ночь на 17 сентября 1877 года Сулейман-паша снова бросил в безумную атаку свои таборы и даже гвардию. Но тщетно - Шипка оказалась им не по силам. В то время, когда в Северной Болгарии велись кровопролитные бои, ворота, ведущие к долине Дуная, оказались наглухо запертыми. Наступила осень, а вслед за ней и ранняя зима. На смену прежним защитникам пришли другие полки 24-й пехотной дивизии: 93-й Иркутский, 94-й Енисейский и 95-й Красноярский. Тридцать процентов личного состава первых двух полков были ремесленники и рабочие петербургских заводов. Началось известное “зимнее стояние на Шипке”.

Документы этих полков изобилуют интересными фактами, повествующими о боевых буднях стражей Шипки, которым пришлось вести борьбу не только с противником, но и с суровой природой. Стали общеизвестными стереотипные телеграммы командования в “Главную квартиру” “На Шипке все спокойно”. В действительности защитникам приходилось иметь дело с метелями и снегом, стоять под пулями и тяжелыми снарядами турецких мортир. На артиллерийский огонь противника отвечала русская артиллерия. 3 декабря особенно отличился артиллерист “Малой” батареи Михаил Васильев. Точное попадание его трех снарядов заставило замолчать “девятиглазую” батарею противника. По свидетельству современников, “пехотинцы проводили дни и ночи или в засыпанных снегом или утопающих в грязи окопах. А последние рылись там, где летом нельзя было укрыться от дождя”.

Холода сопровождались снежными метелями. Один из участников писал в своем дневнике: “Сильный мороз и страшная метель: число обмороженных достигает ужасающих размеров. Нет никакой возможности разжечь огонь. Шинели солдат покрылись толстой ледяной коркой. Многие не могут согнуть руку. Движения стали очень затрудненными, а упавшие не могут подняться без посторонней помощи. Снег засыпает их за какие-нибудь три-четыре минуты. Шинели так замерзли, что их полы не сгибаются, а ломаются. Люди отказываются принимать пищу, собираются группами и находятся в постоянном движении, чтобы хоть немного согреться. От мороза и метели негде укрыться”. А в некоторых донесениях говорилось буквально следующее: “При таких условиях от наших полков ничего не останется”.

К 5 декабря число больных в Иркутском полку достигло 1042 человек, а в Енисейском 1393. К 13 декабря число больных в Шипкинском отряде достигло 9 тысяч. Причем и эту цифру нельзя считать достаточно точной, так как многих из обмороженных русских солдат по пути в госпиталь встречали болгары, которые брали их с собой и перевозили по обледенелым дорогам к себе домой, где оказывали им первую помощь. В ту пору многие болгарские патриоты начали перевозить уголь на позицию, доставлять его в землянки. Руки часовых и солдат, прикасавшиеся к стволам орудий и ружей, прилипали к ним. Несмотря на это, русский солдат, поистине чудо-богатырь, поддерживаемый местными болгарами, стоял на Шипке до конца. Этому подвигу посвящены картины В. В. Верещагина “Зимние траншеи на Шипке” и особенно впечатляющий триптих “На Шипке все спокойно”.

Бои за Шипку продолжались 5 месяцев. 26 декабря русские войска, двигаясь от Шипки, подошли к деревне Шейново, где сосредоточилась армия Вессель-паши. В ходе двухдневного встречного боя Вессель-паша был окружен и 28 декабря сдался с 31 тысячью солдат. Потери русских составили 5123 человека убитыми и ранеными. Генерал Радецкий дал впоследствии следующую оценку пятимесячной героической обороне Шипкинского перевала. “Шипка - это запертые двери: в августе они выдержали тяжелый удар, которым Сулейман-паша хотел их пробить, чтобы выйти на просторы Северной Болгарии, соединиться с Мехмедом-пашой и с Османом-пашой и тем самым разорвать русскую армию на две части, после чего нанести ей решительное поражение. А в течение следующих четырех месяцев Шипка приковала к себе 40-тысячную турецкую армию, отвлекая ее от других пунктов театра военных действий, чем облегчила успехи наших двух других фронтов. Наконец, та же самая Шипка подготовила капитуляцию еще одной неприятельской армии, а в январе через ее открытые двери прошла часть нашей армии в своем победоносном шествии к Константинополю”.

Курсовая работа по Истории Румынии

На тему “Оборона Шипки”

Выполнил: Вербульский Владимир

Руководитель: Уханова Ольга Антоновна

Кишинёв, 2003год

1. Введение

2. Переход к обороне

4. Шипкинское сидение

5. Заключение

6. Список используемой литературы

1. Введение

…Приближался день начала последней русско-турецкой войны. 12(24) апреля
1877 года в Кишинёве на Скаковом поле был зачитан манифест об объявлении
войны Россией Порте. Его слушали, как писали современники, со слезами на
глазах воины трёх дружин болгарского ополчения, стоящие в одном строю с
русскими солдатами, выступить в поход за Дунай, за освобождение
братьев-славян.

Сегодня в столице Молдовы на месте бывшего Скакового поля высится
шестнадцатиметровый обелиск из розового гранита. На нём укреплена
памятная мемориальная доска:

“Дружинам болгарских ополченцев, сформированным в Кишинёве в
1876-1877 годах и доблестно сражавшимся вместе с русской армией за
освобождение Болгарии от турецкого ига”.

Вскоре после парада войска двинулись на фронт. В память об этом событии
в 1983 году в Кишинёве в торжественной обстановке был открыт бронзовый
памятный знак. На нём отлита дата - 24 апреля 1877 года. Под бронзовым
памятным знаком установлена доска с надписью: “В честь проводов русских
войск и болгарских ополченцев, отправившихся со станции Кишинёв 24
апреля 1877 года для участия в освобождении народов Балкан от османского
ига.”.

Болгарский историк И. Стойчев писал: “В Кишинёве родилась болгарская
народная армия. Здесь в Армянском подворье и Скаковом поле была заложена
её основа.”

Население Бессарабии приняло самое деятельное участие в подготовке к
войне. Молдоване, украинцы, болгары оказывали всевозможную помощь
русской армии. В Кишинёве, Тирасполе, Бендерах, Оргееве, Бельцах, в
Каприянском монастыре, в ряде сёл были размещены десятки лазаретов,
которые с первых же дней военных действий приняли раненых солдат.
Повсеместно проводились добровольные сборы денег, продовольствия, одежды
для участников освободительного похода. 16(28) апреля 1877 года было
решено построить в Кишинёве ‘инвалидный’ дом для солдат, получивших
ранения на войне. Первые пожертвования на его постройку поступили от
трудового народа. Этот сбор средств получил название ‘копеечный’.

Летом 1877 года начались активные боевые действия. Русская армия
переправилась через Дунай и вскоре овладела городами Систово, Тырново,
начала осаду Плевена. Отряд русско-болгарских войск под командованием
генерала И.В. Турко направился в Южную Болгарию.

Ожесточённые бои завязались на Шипкинском перевале, где 6000 русских
солдат и болгарских ополченцев противостояли отборным частям турецких
войск. Началась знаменитая оборона Шипки, закончившаяся полной победой
русских войск.

2. Переход к обороне

К началу августа 1877 года в Дунайской армии насчитывалось 268 тысяч
человек и свыше 1 тысячи орудий. Главные силы составляли три отряда -
Западный (45 тысяч человек и 208 орудий), Южный (48,5 тысяч человек и
195 орудий) и Рущукский (56 тысяч человек и 224 орудия). В
стратегическом резерве находилось 10 тысяч человек. На подходе была одна
дивизия (10 тысяч человек). Остальные войска входили в Нижнедунайский и
Журжево-Олтеницкий отряды.

Турецкому командованию удалось к тому времени сосредоточить против
Дунайской армии свыше 200 тысяч человек и 387 орудий. В районе Плевна,
Ловча, София располагалась Западно-Дунайская армия Османа-паши (64
тысячи человек и 108 орудий). Четырёхугольник крепостей занимала
Восточнодунайская армия Мехмета Али-паши (99 тысяч человек и 216
орудий). Южная армия Сулеймана-паши (около 37 тысяч человек и 63 орудий)
была сосредоточена южнее Балкан. Таким образом, по пехоте и коннице силы
были примерно равны, а по артиллерии русские превосходили противника в
2,5 раза. Существенным недостатком турецкой армии являлось то, что
значительная часть войск находилась в крепостях, для действий в полевых
условиях могло быть выделено не более 100-120 тысяч человек. Тем не
менее неприятельские войска обладали и важным преимуществом: они с трёх
сторон охватывали русскую армию, растянутую на широком фронте.

Руководители турецкой армии разработали план окружения русских путём
концентрического наступления трёх армий в общем направлении на Систово.
Армия Сулеймана-паши должна была захватить Шипкинский перевал и перейти
через Балканы. Западнодунайской армии Османа-паши ставилась задача
удерживать Плевненский укреплённый район до захвата Шипки.
Восточнодунайской армии Мехмета Али-паши предстояло активными действиями
обеспечить Южной армии овладение Шипкинским перевалом. Осуществление
этого замысла поставило бы русскую армию в опасное положение. Но у турок
не было единства в руководстве войсками. Мехмет Али-паша лишь номинально
являлся главнокомандующим, фактически же командующие армиями действовали
самостоятельно.

Общая обстановка на Балканском театре военных действий складывалась не
в пользу Дунайской армии. Её наступление по расходящимся направлениям
привело к распылению сил, нарушилось взаимодействие между отдельными
отрядами. Резеввы были израсходованы. Хорошо разработанный план войны
оказался необеспеченным. Положение русской армии ещё более ухудшели
неудачные штурмы Плевны.

Д.А. Милютин в записке Александру II от 21 июля(2 августа) 1877 года
трезво оценил сложившуюся обстановку: “…Турция, казавшаяся столь близкой
к полному распадению… сохранила ещё много жизнеспособности и обладает
большими военными средствами при могущественной иностранной поддержке. В
отношении тактическом мы не можем всегда вести бой, бросаясь открыто,
смело, прямо на противника, даже несравненно превосходного в силах,
особенно, когда он успел укрепиться. Если будем всегда по-прежнему
всегда расчитывать на одно беспредельное самоотвержение и храбрость
русского солдата, то в короткое время истребим всю нашу великолепную
армию. В отношении же стратегическом, очевидно, нельзя уже надеяться на
то, чтобы одним быстрым смелым набегом вперёд за Балканы… произвести
панический страх в неприятельском войске и народе и через несколько
недель времени под стенами самой столицы его подписать ему мирные
условия.… Исправить дело можно не иначе как отказавшись на время от
предприятий наступательных, до прибытия более сильных подкреплений,
стянуть разбросанные силы в небольшое число пунктов, занять выгодные
позиции и, где нужно, укрепиться.” Это предложение было одобрено
Александром II, и 22 июля(3 августа) он послал записку Милютина
главнокомандующему с припиской: “Заключение его мне кажется вполне
правильно, и потому, если ты его тоже разделишь, то необходимо
приступить к исполнению немедля и обеспечить себя сильно укреплёнными
позициями со всех сторон и в них ожидать подходящих подкреплений, прежде
чем помышлять о дальнейшем наступлении.”

Приняв решение перейти к обороне на всём фронте, русское командование
обратило особое внимание на удерживание проходов через Балканский горный
хребет. Перевалы защищал русский Южный отряд под командованием Ф.Ф.
Радецкого, рассредоточенный мелкими группами на участке протяжением 120
км. Из общей численности отряда 48,5 тысяч человек и 66 орудий,
расположенные у Тырново, составляли резерв. Во главе его стоял М.И.
Драгомиров. Основная идея генерала Радецкого заключалась в том, чтобы
своевременным манёвром резев мог в любом предвидимом наступлении турок
дать им возможно сильный отпор.

Утром 8(20) августа Радецкий начал выдвижение общего резерва на левый
фланг своего отряда. Это было крупной ошибкой. Сулейман-паша наносил
удар не в северо-восточном, а в северном направлении - через Шипкинский
перевал, в районе которого оборонялся небольшой русско-болгарский отряд.
В состав отряда входили 36-й Орловский пехотный полк, пять дружин
Болгарского ополчения, четыре сотни казаков, три специальные команды,
три батареи и одна полубатарея. Численность этих войск составляла 6
тысяч человек при 27 орудиях. Командовал отрядом предводитель
Болгарского ополчения генерал-майор Н.Г. Столетов.

7(19) августа он телеграфировал Радецкому: ”Весь корпус Сулеймана-паши,
видимый нами, как на ладони, выстраевается против нас в восьми верстах
от Шипки. Силы неприятеля громадны; я говорю это без преувеличения;
будем защищаться до крайности, но подкрепления решительно крайне
необходимы.… Противник, если не решится на нас напасть ночью, то на
рассвете непременно воспоследует общее нападение. Мы уже стреляли по
подходящим колоннам; ещё раз повторяю, всё разыгрывается здесь,
несоразмерность сил очень велика…. Шипка для армии слишком важна, чтобы
можно было рисковать ею”. Но сообщения эти не были приняты во внимание.

Позиция на Шипке, обороняемая отрядом Столетова, простиралась в длину до
2 км при ширине от 60 до 1 тысячи метров. По гребню горного кряжа шла
дорога. Общий характер этого перевала - открытое дефиле, пролегающее по
узким хребтам, ограниченным к западу и востоку крутыми, обрывистыми
скатами в глубокие долины, поросшие густым лесом и кустарником.
Укрепления Шипкинского перевала можно было обойти и с востока и с
запада. Позицию окружали вершины гор. Она могла простреливаться со всех
сторон.

Русско-болгарский отряд в короткое время произвёл значительные
инженерные работы. По всему фронту были отрыты окопы полного профиля в
один и в два ряда, на наиболее опасных направлениях устроены лесные
завалы, волчьи ямы, поставлены фугасы. Большое внимание уделялось
возведению укреплений на возвышенностях, окружавших перевал. На горе
Святого Николая были оборудованы три артиллерийские батареи-Большая,
Малая и Стальная.

Сулейман-паша, хорошо понимая значение Шипкинского перевала, называл его
‘сердцем Балкан’ и ‘ключом к дверям Болгарии’. 8(20) августа на военном
совете был принят план: демонстрируя частью сил наступление на
Шипкинскую позицию с юга, главными силами нанести удар с востока.
Сулейман-паша поставил задачу: “Овладеть перевалом не позднее чем через
сутки. Пусть при этом погибнет половина нашей армии - всё равно. С
другой половины мы по ту сторону гор будем полными хозяевами, потому что
вслед за нами пойдёт Реуф-паша, за ним Саид-паша с ополчением. Русские
ждут нас у Елены. Пусть остаются там. Пока они доберутся сюда, мы давно
будем в Тырново”.

Главный удар должен был наносить отряд под командованием Реджеба-паши
(10 тысяч человек и 6 орудий), вспомогательный—отряд Шакира-паши без
артиллерии численностью 2 тысячи человек. Остальные силы и средства
оставались у д. Шипка в общем резерве Сулеймана-паши. Таким образом,
против 6 тысяч человек и 27 орудий русских Сулейман-паша выделил 12
тысяч человек и 6 орудий, обеспечив численное превосходство в живой силе
в 2 раза, но уступая русским в артиллерии более чем в 4 раза.

В ночь на 9(21) августа колонны Реджеба-паши и Шакира-паши вышли в
исходные районы. Но их попытки вести атаку под прикрытием огня батарей
не увенчались успехом: русские артиллеристы меткой стрельбой выводили из
строя вражеские орудия, оказывая большую помощь пехоте в отражении
наступления противника. В течение всего дня превосходство было на
стороне русских.

Несмотря на отсутствие необходимой огневой поддержки артиллерии,
Реджеб-паша двинул свой отряд в наступление. Вслед за ним начал атаку и
отряд Шакира-паши. Противник наступал в густых сомкнутых колоннах с
редкими цепями стрелков впереди. Наиболее упорные бои завязались на
направлении вспомогательного удара противника. Защитники горы Святого
Николая отбили первую атаку с большими для неприятеля потерями. Тогда
Сулейман-паша отдал приказ: “К Вороньему гнезду11 Вороньим гнездом
противник презрительно называл укрепления на горе Святого Николая.
Защищавшие их русские и болгарские воины с гордостью именовали их
Орлиным гнездом. воины должны идти без перерыва. Пусть они падают
тысячами - на их место станут другие. Из сигналов допускаются только:
‘сбор’, ‘наступление’ и ‘начальник убит’ ”.

Выполняя приказ командующего армией, Шакир-паша возобновил наступление.
В течение дня было предпринято шесть атак. И каждый раз русские отбивали
их артиллерийским и ружейным огнём, нередко переходя в штыковые
контратаки. Когда не хватало патронов, на врага обрушивались груды
камней. К вечеру неприятель, не добившись успеха, прекратил атаки.

Столь же безрезультатно завершилось наступление отряда Реджеба-паши,
который предпринял восемь атак.

Бой 9(21) августа окончился полной неудачей для армии Сулеймана-паши.
Русские и болгарские воины удержали занимаемые позиции.

Следующий день прошёл относительно спокойно. Противник атак не
предпринимал, обе стороны вели артиллерийскую и ружейную перестрелку.
Силы защитников Шипки несколько возросли. Ещё в разгар боя к ним подошли
подкрепления - 35-й пехотный брянский полк со взводом Донской казачьей
батареи. Теперь в отряде Столетова насчитывалось 9 тысяч человек и 29
орудий. Кроме того, Радецкий, получив сообщение о переходе армии
Сулеймана-паши в наступление на Шипку, направил туда свой резерв - 4-ю
стрелковую бригаду и 2-ю бригаду 14-й пехотной дивизии во главе с М.И.
Драгомировым. Сам он также выехал на Шипку.

Весьма активно готовился к новому бою и противник. За день 10(22)
августа и ночь на 11(23) августа он возвёл ряд батарей. Турецкое
командование выработало новый план наступления. Решено было атаковать
русских одновременно со всех сторон, окружить их, а затем, в зависимости
от обстановки, пленить или уничтожить. Для наступления выделялось пять
отрядов. Отряд Рассима-паши должен был наступать с запада, отряды
Салиха-паши, Реджеба-паши и Шакира-паши—с юга, юго-востока и востока;
отряд Весселя-паши предназначался для выполнения основной задачи:
наступая в направлении Узун-куш, выйти в тыл русским и завершить
наступление. Против 9 тысяч человек и 29 орудий русский противник
выставил теперь 17,5 тысяч человек и 34 орудия, обеспечив численное
превосходство почти в 2 раза в живой силе и равенство в артиллерии.

В ночь на 11(23) августа предназначенные для наступления отряды турок
заняли исходное положение. На рассвете их артиллерия открыла огонь по
Шипкинской позиции. Противник стремился подавить русские батареи, чтобы
подготовить атаку своей пехоты. Имея большой запас снарядов, турки вели
частый огонь залпами. Русские открыли ответный огонь, но в связи с
недостатком боеприпасов ограничивались прицельной стрельбой - одиночными
выстрелами. По всему фронту завязалась артиллерийская дуэль.

Под прикрытием огня артиллерии турецкие войска перешли в наступление.
Утром 11(23) августа, когда бой был в полном разгаре, генерал Столетов
выдвинул на Узун-куш две полуроты пехоты и полубатарею горной
артиллерии. Русские соорудили там батарею, получившую название Тыльной.
Этим были укреплены тыловые позиции русско-болгарского отряда.

На всех направлениях противник встретил упорное сопротивление русских. К
12 часам все его атаки потерпели неудачу. Защитники Шипки проявили
подлинный героизм. Воины, оборонявшиеся на горе Святого Николая, как и
9(21) августа, испытывали недостаток в патронах, что заставляло их
отбиваться с помощью камней. Один из участников боя писал: “Поощряемый
этим с нашей стороны безмолвием, неприятель кинулся с величайшей
смелостью на скалы и Стальную батарею и подошёл довольно близко к нашим
окопам, защитники которых вэто время почти не имели патронов. Что
осталось делать? Первая стрелковая рота Брянского полка и Третья
стрелковая рота Орловского полка выскочили из своих ложементов и с
криком ‘ура’ осыпали наступающего градом камней. Несмотря на эти
странные снаряды, турки не выдержали и отступили”.

Хотя первый натиск противника и был отражён, положение
русско-болгарского отряда было крайне тяжёлым. Резервов почти не
имелось. Кончались снаряды и патроны. Воинов мучили жажда и голод.
Противник же не испытывал недостатка ни в боеприпасах, ни в
продовольствии. “В небольших ложементах, отбитых у турок,—писал участник
войны,—находились огромные запасы патронов, которых при русской экономии
хватило бы на все укрепления. Благодаря этому турки буквально засыпали
русских пулями, не особенно заботясь о меткости стрельбы. Значительная
разница была в питании солдат. В турецких укреплениях, занятых русскими,
находились богатые запасы риса, баранины, муки, разных плодов и овощей.
Русский солдат, конечно, не смел и мечтать о чём-либо подобном”.

Вскоре отряды Рассима-паши, Шакира-паши и Весселя-паши возобновили
наступление, поддерживаемое огнём всех батарей. Отряды Салиха-паши и
Реджеба-паши, понесшие ранее большие потери, в таступлении не
участвовали. Защитники Шипки встретили атакующих ружейным огнём и
энергичными контратаками. Батареи русских, не отвечая на огонь турецкой
артиллерии, открыли стрельбу по наступающей пехоте противника. Турки
несли большой урон, но продолжали двигаться вперёд. Войскам Рассима-паши
удалось вплотную подойти к русским позициям с запада, овладеть горой
Волынская и завязать борьбу за гору Центральная. Войска Шакира-паши и
Весселя-паши вышли к позициям русских с юго-востока и востока.
Русско-болгарский отряд был почти окружён. В его руках оставался лишь
узкий перешеек у Тыльной батареи, соединявший Шипкинскую позицию с
дорогой на Габрово.

В этот критический момент к Шипке подошла Четвёртая стрелковая бригада
из резерва Радецкого, совершившая трудный марш при 38-градусной жаре по
пыльным дорогам, забитым обозами беженцев-болгар. Преодолевая все
трудности, русские настойчиво стремились на юг, спеша предупредить врага
в его усилиях овладеть перевалом. “По мере нашего приближения к
становищам беженцев,—писал Анучин,—всё взрослое население становилось на
колени и кланялось в землю. “Много здравия, много счастья!”—твердили
женщины с рыданиями, глядя на нас. Все мужчины были без шапок. Немало
мужчин, женщин и детей были в перевязках. Это - жертвы турецких
неистовств. Картина была потрясающая”. В помощь русским солдатам
“собрано было 100 носилок с 400 носильщиками… Тысяча человек болгар
отправлена с водой в кувшинах, вёдрах и бочках на ослах и телегах…
Местные жители вели себя удивительно. По первому слову беженцы
опрокидывали свои возы с пожитками и ехали или шли, куда им
приказывали”.

Ввод в бой свежих сил решил борьбу в пользу русских. Они вновь заняли
гору Волынская. Противник прекратил атаки и отошёл на исходный рубеж.
Защитники Шипки высоко оценивали роль стрелков. Один из них рассказывал:
“Нас стрелки просто поразили, и мы, видя их в атаке, верить глазам своим
не хотели, что эти львы, ещё накануне в походе еле двигавшие ногами, а
частью подвезённые в Габрово на подводах, были те же самые люди”.

В ночь на 12(24) августа на Шипку подошли остальные части общего резерва
(начальник резерва М.И. Драгомиров 12(24) августа был ранен в ногу и до
конца войны выбыл из строя)—2-я бригада 14-й пехотной дивизии с 3-й
батареей 14-й артиллерийской бригады. Численность русских войск на Шипке
возросла до 14,2 тысяч человек и 39 орудий. Кризис обороны окончательно
миновал. На позицию были подвезены снаряды, патроны и горячая пища.

Хотя русские отразили вражеские атаки, положение их продолжало
оставаться трудным. Высоты Лысая и Лесной курган—с запада, а Малый
Бедек, Демир-тепе и Демиевиц—с востока, нависавшие над флангами
Шипкинской позиции, оставались в руках неприятеля, который держал под
обстрелом не только русскую позицию, но и подступы к ней с тыла. По
признанию самих защитников, “все благоприятные шансы, какие когда-либо
судьба дарила на войне, на Шипке были на стороне турок”. Противник, не
имея сведений о подходе к Шипке свежих русских резервов, продолжал атаки
до середины дня 12(24) августа, когда Радецкий сам перешёл к
контратакам, стремясь занять укреплённые противником фланговые высоты.
Три дня шли упорные бои с переменным успехом. Лесной курган дважды
переходил из рук в руки.

13(25) августа русские части в результате стремительной атаки,
поддержанной огнём Центральной, Круглой и Большой батарей, сбили
противника с Лесного кургана и вплотную подошли к горе Лысая. Однако
артиллерия не могла надёжно поддержать пехоту, наступавшую за пределами
дальности её стрельбы. Встреченные сильным ружейно-артиллерийским огнём
и контратаками противника с горы Лысая, русские вынуждены были сначала
отойти к Лесному кургану, а затем на гору Волынская, где и закрепились.
Шестидневные бои за Шипкинский перевал окончились.

В период боёв большую помощь русским войскам оказали жители болгарских
деревень. Они выносили с поля боя раненых, доставляли на позиции воду,
пищу. Участник боёв писал: “Издалека, за несколько десятков вёрст они
приходили с мулами или ослами, чтобы служить водоношами… В кувшинах и
бочонках, привязанных к переметам, эти добровольцы целые дни проводили в
том, что спускались со своими ослами и мулами вниз, в долины, где были
чистые и холодные ключи, и снова возвращались на горные вершины, к
позициям. Однако при всём желании каждый из них мог сделать в течение
дня не более двух восхождений. Но и при таких условиях они доставляли
ежедневно более 6000 вёдер чистой и холодной воды. Болгары-водоноши не
обращали ни малейшего внимания на пули, которыми их осыпали турки на
открытой дороге. Они спокойно останавливались, чтобы дать отдохнуть
животным, курили, разговаривали… Русские солдаты сильно привязались к
этим славным людям и всяческистарались выразить им свою
признательность”. Другой очевидец повествует: “Во всё время сулеймановых
атак они носили воду и раненых и служили войскам чем могли, невзирая на
опасность. Немало их тут и погибло”. Военный корреспондент Н. Каразин
сообщал, что “во время жаркого боя под Шипкой, в боковых ущельях,
поближе к месту боя, где сочатся холодные родники, толпятся болгарские
дети с кувшинами. Они набирают воду и тащат её на батареи, живо
расходуют эту влагу и живо бегут за новой ношей”. Эта помощь во многом
способствовала успеху борьбы русско-болгарского отряда с превосходящими
силами Сулеймана-паши.

Бои на Шипке были очень напряжёнными. Обе стороны понесли значительный
урон. Русские и болгары потеряли убитыми, ранеными и без вести
пропавшими 3640 человек, турки—8246 человек, а по некоторым данным 12
тысяч человек. Потери русских составили 24 процента общего количества
участвовавших в боях, а турок—46,5 процента наличного состава армии
Сулеймана-паши. Противник решил впредь до прибытия подкреплений перейти
к обороне.

В разгар боёв на Шипке Восточнодунайская армия Мехмета-паши активности
не проявляла. Она ждала овладения Сулейманом-пашой перевала, чтобы затем
принять участие в общем наступлении против русских, как это было
предусмотрено планом. Когда же наступление на Шипкинскую твердыню
провалилось, Мехмет Али-паша 24 августа (5 сентября) самостоятельно
предпринял наступление против Рущукского отряда. Туркам удалось
потеснить передовые части русских, но развить успех они не смогли.
10(22) сентября был отдан приказ отойти на исходные позиции.

Августовскими боями была решена важная стратегическая задача—удержен
Шипкинский перевал. Наступление одной из лучших армий противника отразил
геройски сопротивлявшийся небольшой русско-болгарский отряд. План
концентрического наступления против Дунайской армии, разработанный
турецким командованием, потерпел крах. Неудача отрицательно сказалась на
моральном состоянии султанских войск. Наоборот, победа русских и
болгарских воинов укрепила в них веру в свои силы. В совместной борьбе
против общего врага ещё более окрепла дружба двух братских народов.

Важнейшим условием, обеспечившим победу, явились высокие боевые качества
русских и болгарских воинов. Большое значение имели искусные действия
военачальников. Следует отметить выдающуюся роль Н.Г. Столетова, который
хорошо руководил войсками и поддерживал их в трудные минуты боя.

4. “Шипкинское сидение”.

К началу сентября в составе Шипкинского отряда было 27 батальонов (в
том числе 7 дружин Болгарского ополчения), 13 эскадронов и сотен и 10
батарей. Общая численность его достигала 19.685 человек при 79 орудиях.
Против этих войск противник имел 55 батальонов, 19 эскадронов и сотен и
8 батарей общей численностью 26.270 человек при 51 орудии. В конце
октября в состав Шипкинского отряда была включена 24-я пехотная дивизия.
Армия Сулеймана-паши не получила усиления. Силы сторон стали примерно
равными. Русские и турецкие войска перешли к обороне. Начался период так
называемого ‘шипкинского сидения’.

Русско-болгарский отряд имел задачу прочно удерживать перевал. Выполняя
её, он проделал значительные работы по совершенствованию обороны.
Возводились новые батареи, рылись окопы, траншеи, ходы сообщения. На
наиболее опасных направлениях подступы к укреплениям прикрывались
различного рода препятствиями. С конца августа до середины ноября на
позицию было доставлено 25 тысяч туров, свыше 4 тысяч фашин и более 7
тысяч штук накатника. Одновременно строились землянки, блиндажи и другие
укрытия для личного состава.

Чтобы улучшить управление войсками, позиция была разделена на четыре
района; каждый из них делился на участки. Район был рассчитан на
один-два полка, участок—на стрелковый батальон. Командиры полков и
батальонов явились соответственно начальниками тех районов и участков,
где располагались их войска. Начальником позиции был генерал Ф.Ф.
Радецкий.

В целях упорядочения руководства артиллерии из числа командиров батарей
назначался начальник артиллерии района. Вся артиллерия находилась в
ведении начальника артиллерии Шипкинской позиции. Батареи получили
единую нумерацию. В начале сентября были оборудованы позиции для
мортирной батареи №1 на северных скатах горы Святого Николая и мортирной
батареи №2 на северных скатах Шипки. В каждой имелось по две
6-дюймовые(152-мм) нарезные мортиры. К концу декабря на позиции
располагалось 45 орудий.

Недостатком Шипкинской позиции являлось то, что противник охватывал её
полукругом. Кроме того, в руках неприятеля находились многие высоты, что
позволяло ему со всех сторон обстреливать позицию. “У нас не было ни
тыла… ни флангов, почти не было и фронта”,—вспоминал участник обороны
Шипки военный инженер Ц.А. Кюи, будущий известный русский композитор.

Сулейман-паша решил, используя выгодное расположение своих войск,
деморализовать защитников Шипкинского перевала непрерывным обстрелом. В
первую очередь огонь направлялся на русские батареи. Обстрел причинял
большой урон: защитники Шипки теряли людей, крайне затруднялось
производство работ по улучшению обороны.

5(17) сентября противник предпринял наступление с целью овладения
высшей точкой перевала—Орлиным гнездом. Турки шли в бой пьяные.
Внезапным нападением им удалось занять Орлиное гнездо. Защитники его
стояли до конца. К 14 часам русские контратакой свежих резервов
отбросили противника.

В последующие дни турки неоднократно переходили в наступление. Большое
внимание они уделяли элементу внезапности. Особенно сильными были атаки
30 сентября (12 октября) и 9(21) ноября. Но намерения неприятеля
своевременно раскрывались, и ему не удалось достигнуть поставленной
цели. Атаки были отбиты. Много сделали для устойчивости обороны русские
артиллеристы. Сначала они вели стрельбу прямой наводкой, но вскоре стало
ясно, что этого недостаточно. Тогда постепенно стали применять другие
способы: стрельбу по невидимой с батареи цели и стрельбу в ночных
условиях. Это новшество явилось несомненной заслугой русских
артиллеристов.

Со второй половины ноября наступила суровая зима, и военные действия на
Шипке преостановились. Большая часть армии Сулеймана-паши была отведена
в Шейново на зимние квартиры. Опасность внезапных атак почти миновала.
Однако положение защитников Шипки не улучшилось. Начался тяжёлый период
зимнего ‘шипкинского сидения’. Местные жители ещё раньше говорили о
возможности зимовать на вершинах Шипкинского перевала, рассказывали об
осенних и зимних бурях, продолжающихся нередко неделями. Вначале войска
относились к этим рассказам с некоторым недоверием, считая их
преувеличенными, но скоро пришлось убедиться в их справедливости.

Русское командование плохо заботилось о снабжении войск. В подвозе
продовольствия и фуража часто возникали перебои. Обыкновенно пищу
доставляли в котлах, установленных на передках провиантских телег.
Зачастую она пребывала совершенно остывшая, почти замёрзшая. При
гололедице котлы не представлялось возможности доставить на позиции,
тогда привозили одно мясо и воду на вьюках. “В темноте, по скользким,
крутым тропам, взбираясь на скалы, люди падали, опрокидывали пищу и даже
теряли котелки. Со временем установившейся гололедицы прекратилась
всякая возможность подвоза пищи, и поэтому, с половины ноября, было
признано довольствовать людей консервами”. Начальник Шипкинской позиции
Ф.Ф. Радецкий ещё в начале ноября доносил главнокомандующему: “В Тырнове
и Габрове сухарей нет; сообщение между этими городами и Шипкой может в
скором времени прекратиться вовсе. Если не будет немедленно выслан в
Габрово двухмесячный запас сухарей, крупы и спирту, то Шипкинскому
отряду… угрожает голод… Обо всём этом я неоднократно сносился с полевым
интендантством, а запаса всё-таки нет”.

Неблагополучно состояло дело со снабжением людей обувью и
обмундированием. Зимой потребовались валенки и полушубки. Их доставили
на Шипку с запозданием—только к весне, к тому же не все войска были ими
обеспечены. “Одежда нижних чинов стала промерзать до тела, образуя
твёрдую леденящую кору, так что на больных и раненых надо было ножом
разрезать не только шинели, но и штаны; шинели так крепко промерзали,
что без посторонней помощи нельзя было отвернуть полы: они не сгибались,
а ломались; только с большим усилием можно было согнуть руку. Когда же
поднимался буран, то со стороны ветра так быстро нарастал толстый слой
льда, что едва можно было двигаться, свалившийся с ног человек без
посторонней помощи не мог встать, затем в несколько минут его заносило
снегом и приходилось его откапывать”.

Трудности доставки материалов и топлива, каменистый грунт не позволяли
построить удобные землянки. “Эти землянки, вырытые по склонам гор,
представляли собою нечто ужасное, — вспоминает Бороздин. — Когда в них
ютились люди (обыкновенно столько, сколько могло уместиться на полу,
тело вплотную к телу), делалось довольно тепло. Тогда стены и потолок
начинали ‘отходить’, отовсюду просачивалась влага, и через два-три часа
люди лежали в воде. Промокшие до костей, они выходили на мороз, и… можно
себе представить, что они должны были перечувствовать в это время.
Случалось, что оттаявшие пласты земли обрушивались на спящих, и тогда
людей приходилось откапывать, причём нередко извлекали посиневшие
трупы”. Участник войны Л.Н. Соболев писал: “Ни в одной траншее огня
развести нельзя; одежда всех офицеров и солдат изображает из себя одну
сплошную ледяную кору (например, башлыков развязать нельзя; при попытке
сделать это—куски его отваливаются)”. Он называет ‘шипкинское сидение’
эпопеей русского солдата и приводит отрывок из донесения полковника М.Л.
Духонина, коменданта горы Святого Николая, от 17(29) декабря 1877 года,
в котором, по его мнению, дана самая верная картина той непрерывной
драмы, которая происходила на Шипке. “В ночь с 16 на 17-е поднялась
снежная буря достигшая на верхних скалах горы Святого Николая степени
урагана. Батальоны 55-го и 56-го пехотных полков поднялись на гору с
величайшими затруднениями гуськом; проводники едва могли отыскать среди
снежной бури свои ложементы и довести роты… Возвращаясь по смене, 1-я
рота 55-го полка в полном составе была свалена вихрем ветра и
покатилась. Люди, кое-как удерживая друг друга, поднялись…” Такие бураны
на Шипке бывали довольно часто. Во время вьюг и метелей нередко
отказывали ружья. Командиры подразделений доносили: “При настоящих
сильных морозах затруднительно стрелять из ружей Бердана; курок не
спускается и даёт осечку; масло застывает, затворы приходится вынимать и
держать в кармане”.

Тяжёлые условия привели к огромному росту заболеваемости, частым
обморожениям, что значительно снижало боеспособность войск. Так,
например, в 24-й пехотной дивизии за время двухмесячного ‘шипкинского
сидения’ полки потеряли (не считая убитых и раненых): Иркутский
полк—46,3 процента личного состава, Енисейский полк—65 процентов,
Красноярский полк—59 процентов, что в среднем по дивизии составило 56
процентов. Дивизия была признана небоеспособной, отведена в тыл для
переформирования и до конца войны участия в боевых действиях не
принимала.

В.И. Немирович-Данченко, участвовавший в войне в качестве военного
корреспондента, сообщал: “В убогом Соборе Габрове… лежали ряды солдат
24-й дивизии. Это были замёрзнувшие мученики Шипки… Замёрзнувшие потому,
что о них никто не думал, потому что их жизнь никому не была дорога.
Шаркунам, фразерам, карьеристам не было дела до этих сотен наших…
тружеников”.

Аналогичная картина наблюдалась и в других частях Шипкинского отряда. За
период обороны боевые потери составили 4 тысячи человек, а потери
госпитализированными больными и обмороженными за то же время—около 11
тысяч человек. Основные причины потерь заключались в бездушном отношении
к солдату царских генералов. В штабе Дунайской армии мало
интересовались тем, что происходило на Шипке. Царь и его приближённые
ничего не предприняли, чтобы облегчить участь русских героев. Военный
министр Д.А. Милютин мог лишь с горечью записать в дневнике о
неутешительном положении на Шипке: “… в горах уже выпал снег, а наши
бедные солдаты совершенно оборваны”.

И хотя русские солдаты испытывали невероятные лишения, в донесениях
Радецкого главнокомандующему неизменно повторялась успокоительная фраза:
“На Шипке всё спокойно”. Она навела художника В.В. Верещагина на мысль
написать картину. Живописец изобразил одинокую фигуру часового в шинели
и башлыке, замерзающего под снежным бураном. “На Шипке всё спокойно…”

5. Заключение.

Оборона Шипкинского перевала продолжалась около полугода—с 7(19) июля
по 28 декабря 1877 года (11 января 1878 года). Русские в тесном
содружестве с болгарами отразили многочисленные атаки превосходящего
противника, выдержали интенсивный артиллерийский обстрел, перенесли
испытания суровой горной зимы и, в конечном счете, удержали перевал. Они
с честью выполнили задачу стратегического значения, не допустив прорыва
армии Сулеймана-паши в Северную Болгарию. Тем самым были созданы
благоприятные условия для продолжения борьбы за Плевну, а также для
последующего наступления Дунайской армии за Балканы к Константинополю.
Оборона Шипки вошла в историю как символ мужества и героизма воинов
России и Болгарии, их тесного братства по оружию. В районе боёв
воздвигнут памятник русским солдатам и болгарским ополченцам, павшим в
совместной борьбе против османских захватчиков. “Здесь, на Шипке,
возвышающейся в сердце Стара-Планины, в сердце Болгарии,—сказал Тодор
Живков,—русская и болгарская кровь смешались, чтобы спаять навеки,
наперекор всем бурям и стихиям времени, болгаро-русскую дружбу,
болгаро-русское братство”.

Список используемой литературы:

1. Русско-турецкая война 1877-1878. Под редакцией И.И. Ростунова.
Москва, Воениздат, 1977 г.

2. Памятники советско-болгарской дружбы в Молдавии. Кишинёв,
издательство “Тимпул”, 1984 г.

3. Сборник материалов по русско-турецкой войне 1877-1878 гг. на
Балканском полуострове.

4. Описание русско-турецкой войны 1877-1878 гг. на Балканском
полуострове.

5. Советско-болгарские отношения. 1948-1970. Документы и материалы, М.,
1974.

6. Большая советская энциклопедия. Т.29, М., 1978.

7(19) июля 1877 года русские войска после боёв 5-6(17-18) июля
заняли перевал Шипки, который обеспечивал кратчайший путь на Стамбул.
Турецкое командование, перебросив из Черногории в Забалканье армию
Сулейман-паши, решило провести контрнаступление с целью вытеснить
русские войска за Дунай. Армии Сулейман-паши (37,5 тысяч человек) была
поставлена задача овладеть Шипкой, а затем соединиться с главными
силами, находившимися в районе Рущук, Шумла, Силистрия. Сулейман-паша
направил на Шипку 27 тысяч человек при 48 орудиях против
русско-болгарского отряда генерала Н.Г. Столетова (4,8 тысяч человек, в
том числе 2 тысячи болгар, 27 орудий), занимавшего перевал. 9(21)
августа турецкие войска утром начали упорные лобовые атаки с Юга и
Юго-Востока на гору Святого Николая (в южной части перевала).
Русско-болгарские войска, усилившиеся днём 9(21) августа после подхода
резервов до 7,5 тысяч человек при 28 орудиях, под командованием генерала
В.Ф.Дерожинского и Н.Г. Столетова отразили многократные атаки противника
и нанесли ему тяжёлые потери. 10(22) августа турки произвели
перегруппировку и охватили перевал полукольцом с Запада, Юга и Востока,
а 11(23) августа начали его штурм с трёх направлений. В исключительно
тяжёлых условиях (большое превосходство противника в силах: 25 тысяч
человек, 34 орудия против 7,2 тысяч человек и 28 орудий, недостаток
боеприпасов, сильная жара и отсутствие воды) русско-болгарские войска,
героически обороняясь, удержали свои позиции, несмотря на значительные
потери (примерно 1400 человек). Вечером 11(23) августа и утром 12(24)
августа подошли подкрепления (до 9 тысяч человек) во главе с генералом
М.И. Драгомировым, которые стремительно контратаковали и отбросили
противника, подошедшего вплотную к перевалу с Запада и Востока. В ходе
упорных боёв, продолжавшихся до14(26) августа, русские войска безуспешно
пытались овладеть высотами западнее перевала, после чего прочно
укрепились на Шипке. Потери русских войск составили около 4 тысяч
человек (в том числе свыше 500 болгар), турок (по явно преуменьшенным
данным) — свыше 6,6 тысяч человек.

Героическая оборона Шипки нарушила планы турецкого командования и не
допустила потери важного стратегического рубежа, который русские войска
удерживали вплоть до перехода в наступление в январе 1878 года, отразив
5(17) сентября новые турецкие атаки и выдержав исключительно тяжётое
зимнее ‘шипкинское сидение’.